Любимые Стихи

Когда ты придёшь
надоевший мне дождь
прекращается; серые тучи
без грома
расползаются за горизонт
(здесь рифмуется "зонт",
но он сломан).
Не горюй:
всё, что я говорю -
это вольное переложенье
единственной фразы.
Но ни разу
я не смог прошептать её или не
смог прокричать.
И синеет печать
раздраженья на наших прекрасных
до тупости лицах.
И пора устремиться
хоть на несколько робких шагов,
бросить жён и врагов
и заняться любовью в мансардах,
и гадать о прошедшем на картах,
и не думать о будущем, коль
дожидаются нас там упрямо
твой пиковый король
и моя забубённая дама.

Мир упал со стола
и разбился на две половинки.
И оставшийся в первой талант
во второй продаётся на рынке.
И оставшейся в первой любви
во второй не хватает любимой.
И непреодолимо
что-то хочется, кажется, спать.
Я паду на кровать,
мне приснятся круизы и пьянки...
я вернусь из-за синих морей,
и ты скажешь мне возле дверей:
"Здравствуй, здравствуй, мой ангел".


Когда ты уйдёшь
начинается дождь,
тухнет сердце, потом сигарета;
зАмки и минареты -
всё, что я на песке городил,
разрушается ветром, который на
запад несётся
(здесь рифмуется солнце,
но его вроде съел крокодил).
Свежесорванный мирт
по традиции сушится в ванной.
Я люблю древний мир,
ведь козлы так похожи на фавнов,
и забавно,
увлекаясь по жизни разбегом,
перед смертью заняться
прыжком.
Но ты машешь флажком
и кричишь очарованно: "Заступ".
Я не верю, но раз ты
так решила, то этому быть.

Как мне хочется сплыть
из страны, где в плешивом июле
между рёбер моих затанцуют
красивые пули...
я шучу, может быть, в сентябре...
Слёзы сохнут на нашей жаре -
ты придёшь попрощаться со мною
и проводишь меня до небес,
но земное
победит. И ты снова начнёшь
новый день новой жизни на новом,
наверное, свете.
Как сладка была ложь,
только ты за неё не в ответе.
И ты будешь любить, и ты будешь
терпеть и скучать
посреди одиноких забавных
невыбритых граждан,
но однажды
ты начнёшь замечать,
что ты
повелеваешь судьбой,
что ты сбросила кожу, что ты
совершенно другая,
будто сверху следят за тобой
и тебе помогают,
будто сверху всё видно:
эти мутные лужи и в них
небогатый улов,
и смешок за стеною обидный,
и холодное утро без слов.

И тогда ты проснёшься в предверии
стрёмного дня,
И на крае кровати внезапно
увидишь меня
с кругляшком над макушкой, похожим
на крышку от банки.
И с голодной усмешкой птенца
ты мне скажешь, смахнув чьи-то
нежные перья с лица:
"Здравствуй, здравствуй,
мой ангел".