Любимые Стихи
От моих декабрей до твоей весны...
Я работаю солнечной батареей,
я в кармане оранжевом солнце грею,
чтоб оно на небо взошло скорее
и чесало макушки заснувших лип.
Солнце ловит за пальцы меня лучами,
я его приручила и отвечаю,
солнце просит завтрак и выпить чаю,
просит прямо внутрь его налить.
Солнцу так одиноко ходить по кругу -
вот нашло, понимаешь, себе подругу,
и ему всё равно - хоть любовь, хоть ругань,
поболтать бы вот только о ерунде.
Я его несу сторожно очень,
ведь оно непоседливо между прочим
и всё время выпрыгнуть хочет ночью,
чтобы вдруг повсюду случился день.
Я работаю солнечным развлеченьем,
я кормлю его по утрам печеньем,
а потом усталой порой вечерней
я ему чумазую спинку тру.
И когда уже все разбрелись и спят,
я отмываю солнцу босые пятки,
а то все ведь заметят на солнце пятна,
многим это будет не по нутру.
Но потом постепенно солнце взрослеет,
в переходном возрасте жарит злее,
и багровым пятном по ночам алеет,
и подчас забывает придти домой.
А приходит - горячее, как ;аровня,
говорит, что я, мол, ему не ровня,
и не родственница я ему по крови,
и что вид ему неприятен мой.
Понимаю, я, в общем, сама такая,
я всем прихотям солнечным потакаю,
а оно мне в сердце лучи втыкает,
чтоб до боли - а мне так тепло в груди.
Покричит об измене, тоске, обмане...
а потом тихонько к себе поманит
и заснет спокойно в моем кармане,
и я буду бояться его будить.
Я работаю солнечной батареей.
На рассвете прохладно, восток сереет,
воздух пахнет листьями и сиренью,
и пора бы уже открывать карман.
Я держу карман шире, чтоб было проще...
солнце сонное нос конопатый морщит,
а потом восходит над тихой рощей,
рассыпается искрами по домам.
я в кармане оранжевом солнце грею,
чтоб оно на небо взошло скорее
и чесало макушки заснувших лип.
Солнце ловит за пальцы меня лучами,
я его приручила и отвечаю,
солнце просит завтрак и выпить чаю,
просит прямо внутрь его налить.
Солнцу так одиноко ходить по кругу -
вот нашло, понимаешь, себе подругу,
и ему всё равно - хоть любовь, хоть ругань,
поболтать бы вот только о ерунде.
Я его несу сторожно очень,
ведь оно непоседливо между прочим
и всё время выпрыгнуть хочет ночью,
чтобы вдруг повсюду случился день.
Я работаю солнечным развлеченьем,
я кормлю его по утрам печеньем,
а потом усталой порой вечерней
я ему чумазую спинку тру.
И когда уже все разбрелись и спят,
я отмываю солнцу босые пятки,
а то все ведь заметят на солнце пятна,
многим это будет не по нутру.
Но потом постепенно солнце взрослеет,
в переходном возрасте жарит злее,
и багровым пятном по ночам алеет,
и подчас забывает придти домой.
А приходит - горячее, как ;аровня,
говорит, что я, мол, ему не ровня,
и не родственница я ему по крови,
и что вид ему неприятен мой.
Понимаю, я, в общем, сама такая,
я всем прихотям солнечным потакаю,
а оно мне в сердце лучи втыкает,
чтоб до боли - а мне так тепло в груди.
Покричит об измене, тоске, обмане...
а потом тихонько к себе поманит
и заснет спокойно в моем кармане,
и я буду бояться его будить.
Я работаю солнечной батареей.
На рассвете прохладно, восток сереет,
воздух пахнет листьями и сиренью,
и пора бы уже открывать карман.
Я держу карман шире, чтоб было проще...
солнце сонное нос конопатый морщит,
а потом восходит над тихой рощей,
рассыпается искрами по домам.