Любимые Стихи
Минус на минус
Помню, мой мальчик, я все, разумеется, помню.
В чашке моей - холода, застывает вода, и
с полуулыбкой, приняв все в расчет, наблюдаю,
как нарастают июньские снежные комья.
Строчку-таблетку привычно кладу под язык
и дожидаюсь, покуда она разойдется.
После спокойно, размыто, без лишних эмоций
вижу тебя - в обрамлении первой грозы.
Чур меня, чур! Эта сцена пройдет без оваций.
Мед поглощается только чужими устами.
Я бы могла заорать, но, пожалуй, не стану.
Заповедь первая, главная - «не открываться».
Снова в ловушке... Мы так идиотски попали!
Минус на минус не стал жизнерадостным плюсом.
Счастье захлопнуло створки упрямым моллюском.
Все повторяется: мальчик, плотина и палец.
Страшную сказку почти до конца рассказав,
тайное полишинеля становится явным.
Это, мой мальчик, едва ли излечится ямбом.
Анна Андревна, колени обняв... И конечно, жираф.
4.06.05 г.
В чашке моей - холода, застывает вода, и
с полуулыбкой, приняв все в расчет, наблюдаю,
как нарастают июньские снежные комья.
Строчку-таблетку привычно кладу под язык
и дожидаюсь, покуда она разойдется.
После спокойно, размыто, без лишних эмоций
вижу тебя - в обрамлении первой грозы.
Чур меня, чур! Эта сцена пройдет без оваций.
Мед поглощается только чужими устами.
Я бы могла заорать, но, пожалуй, не стану.
Заповедь первая, главная - «не открываться».
Снова в ловушке... Мы так идиотски попали!
Минус на минус не стал жизнерадостным плюсом.
Счастье захлопнуло створки упрямым моллюском.
Все повторяется: мальчик, плотина и палец.
Страшную сказку почти до конца рассказав,
тайное полишинеля становится явным.
Это, мой мальчик, едва ли излечится ямбом.
Анна Андревна, колени обняв... И конечно, жираф.
4.06.05 г.
Катерина Молочникова